Стоковые изображения от Depositphotos
Сергей Павлович Королев, 1950 год
Конструкторскую карьеру Сергей Королев начал с проектирования самолетов, будучи учеником Андрея Туполева и защитив под его руководством диплом в 1929 году. Идея заняться строительством ракет пришла к нему позже под влияем работ Константина Циолковского. В 1931-м году по инициативе Королева в Москве создали Группу изучения реактивного движения. Работая в ней, он запустил миниатюрную жидкостную ракету ГИРД-10 — первую в СССР.
Слева: макет ракеты ГИРД-09 в Государственном музее истории космонавтики имени К.Э. Циолковского в Калуге. Справа: ракета Р-06, ракета «ГИРД-10», ракета Р-07 (сверху вниз) в «Мемориальном музее космонавтики» на ВДНХ
После этого инженер занимался несколькими проектами в Реактивном научно-исследовательском институте НК ВиМД СССР. Там он создал несколько летных прототипов зенитных и крылатых ракет, а также проект дальнобойной баллистической ракеты. Ни одна из этих разработок не получила развития, и потому вплоть до ареста в 1938-ом году Королев работал над созданием самолета-перехватчика с ракетным двигателем.
Конструктора арестовали так же, как и миллионы других жертв репрессий. Однажды вечером жена Королева пришла домой и сказала мужу, что у подъезда дежурят двое подозрительных мужчин в форме. «Это, наверное, за мной», — ответил он и предложил послушать купленную в тот же день пластинку с русскими народными песнями. На одной стороне — «Во поле береза стояла», на другой — «Метелица», как вспоминала дочь конструктора. В полночь раздался стук в дверь. Обыск шел почти до шести утра.
Внимание органов госбезопасности не стало для Королева сюрпризом, — на тот момент было арестовано почти все руководство Реактивного института (с 1937 г. — НИИ-3). Институту не повезло с основателем — маршалом Михаилом Тухачевским. Когда в 1937 году его расстреляли по обвинению в заговоре по захвату власти, под репрессии попали все, кто был связан с маршалом. До Королева арестовали других лучших советских ракетчиков: директора института Ивана Клейменова, создателя реактивных снарядов для «Катюши» Георгия Лангемака и лучшего специалиста по ракетным двигателям Валентина Глушко. На основе их полученных под пытками показаний 27 сентября 1938-го года и был задержан Королев — за «вредительство».
Поскольку рабочие документы конструкторов касались исключительно ракетного дела и не содержали следов ни вредительства, ни шпионажа в пользу капиталистических стран, оставалось надеяться, что обвиняемый сам сознается в своих злодеяниях. Как НКВД добывало признательные показания известно хорошо, но конкретно о пытках Королева информации мало. На первом допросе, по рассказам дочери Королева, его спросили знает ли он причину ареста, на что конструктор ответил «нет». После этого сержант госбезопасности Быков плюнул инженеру в лицо и ударил сапогом в пах. Королев потерял сознание. После визита врача допрос продолжился.
Сам Королев никогда не публиковал мемуары и не рассказывал публично, что с ним происходило в тюрьме. Все, что известно об этом периоде его жизни не из документов, рассказывали его близкие или коллеги.
Конструктор Сергей Королев (второй слева) среди сотрудников Группы изучения реактивного движения (ГИРД), 1932 год. ГИРД стала государственной научно-конструкторской лабораторией по разработке ракетных летательных аппаратов, в которой были созданы и запущены первые советские жидкостно-баллистические ракеты ГИРД-09 и ГИРД-10
Зато допрос ракетчиков в НКВД подробно описывал коллега Королева Глушко. Это называлось «конвейер»: обвиняемый сутками не спал, не ел и не пил, пока его допрашивали сменяющие друг друга группы следователей. Они избивали человека резиновыми шлангами и металлическими проводами, втыкали в кожу пробки с торчащими из них иголками, сопровождая это угрозами и оскорблениями.
По итогам такого допроса Королев, как и другие ученые Реактивного института, признался во вредительстве и был передан для суда Военной коллегии Верховного суда СССР по «первой категории» как самый злостный враг советской власти. Из десяти судимых по этой категории расстреливали в среднем восемь-девять человек, так что будущий создатель советских баллистических и космических ракет имел все шансы оказаться в яме на подмосковном расстрельном полигоне «Коммунарка», куда направились его коллеги Клейменов и Лангеман. Но Королеву относительно повезло, — 27 сентября его приговорили к десяти годам исправительно-трудовых лагерей.
Исправляться конструктора послали на золотоносный прииск Мальдяк в семиста километрах от Магадана. С тех пор Королев всю жизнь ненавидел золото, и знавшие об этом люди снимали иногда при нем золотые украшения. Конструктору особенно врезалось в память, как заключенных этапировали из Владивостока на Колыму морем. В непредназначенный для перевозки людей трюм корабля набили более пяти тысяч зеков. Царила страшная духота и вонь, людей рвало на настил, и под ногами повсюду стояли лужи из нечистот. В похожих условиях из Африки в Америку за столетия до этого возили чернокожих рабов.
По прибытии на прииск Королев сохранил присутствия духа и удивлял других зеков тем, что каждое утро делал зарядку. Забота о своем здоровье в лагере Мальдяк и правда могла показаться странной, поскольку из пятисот заключенных до весны 1940 года дожило не более сотни. Сама по себе добыча золота не считается смертельно опасной работой, вся проблема заключалась в нечеловеческих условиях труда. Но спасла Королева не закалка, а удача и авиатор-политзек.
Михаил Усачев попал в лагеря по итогам расследования катастрофы самолета летчика Валерия Чкалова. Усачев был директором Московского авиазавода, и по версии следствия, допустил преступную халатность при подготовке опытного самолета И-180 к вылету. Правды в этом было не больше, чем во «вредительстве» Королева. Репрессированный директор завода был настоящим «качком», боксером-любителем и, видимо, сильным и волевым человеком.
Попав в Мальдяк, Усачев первым делом дал силовой отпор местному блатному авторитету и занял его место старосты. Во время «передачи полномочий» бандит повел бывшего директора по лагерю, знакомя с обстановкой, и в какой-то момент указал рукой на кучу грязных тряпок. «Здесь валяется Король — доходяга из ваших, из политических. Он заболел и, наверное, уже не встанет», — сказал заключенный.
Присмотревшись, Усачев увидел, что среди тряпья лежит его старый знакомый — недвижимый, бледный и похожий на скелет Королев. Староста приказал доставить больного в изолятор и выделить «дополнительное питание», изымаемое из пайки блатных. От цинги помогла сырая картошка и отвар хвои, так что вскоре Королев встал на ноги.
Дочь Королева рассказывала, что отец «на всю жизнь сохранил чувство глубокой благодарности к своим спасителям». В начале 1960-х он, возглавляя совет главных конструкторов ракетно-космической отрасли, разыскал Усачева и принял его на работу заместителем главного инженера опытного завода.
Сергей Королев на космодроме Байконур, 1961 год
За репрессированного Королева непрерывно хлопотала мать и многие оставшиеся на воле влиятельные друзья, в том числе известные пилоты Михаил Громов и Валентина Гризодубова. Спустя почти год работы на прииске Королева этапировали в Москву — на обратном пути он вновь чуть не умер от цинги, а всего с момента ареста потерял 14 зубов. Весной 1940-го года его вновь судили, приговорили к восьми годам и направили в спецтюрьму-ЦКБ29 НКВД, в народе — «туполевская шарага». Там он встретил своего старого учителя Туполева, вместе с которым стал работать над советскими бомбардировщиками Пе-2 и Ту-2. Условия в шараге были далеки от пыточных, и кормили конструкторов «по-ресторанному», но все же это была тюрьма. Освободили Королева лишь в 1944-ом году.
Главное детище Королева — ракеты семейства Р-7. Первая из них предназначалась для доставки ядерного оружия, но в этом качестве «семёрки» были не очень удобны из-за жидкого топлива. Куда лучше получились космические ракеты — на них полетели и «Спутник-1», и Юрий Гагарин, и «Луна-9», впервые севшая на спутник Земли. Даже современные «Союз-2» — это обновленная версия все той же «семерки».
Слева: первые МБР Р-7А и Р-7 конструкции С. П. Королева. Справа: ракета «Восток» на ВДНХ в Москве
Лидерство Королева в советской космической отрасли признают все, кто имел к ней отношение. Такой статус он получил не только за талант конструктора: в конце концов, многие инженерные решения других ракетчиков, работавших как в СССР, так и в западных странах, были не хуже, а иногда и лучше. Но никто не мог сравниться с Королевым по трудоспособности, лидерским качествам и готовности к смелым решениям. Именно благодаря этим чертам характера Королева СССР смог обогнать США в запуске первого спутника, первого космонавта и первой посадочной лунной станции.
16 марта 1966 года главного конструктора не стало в возрасте 59 лет из-за саркомы прямой кишки. Перед этим его попытались спасти с помощью полостной операции, которую проводил заслуженный советский хирург Борис Петровский. По его воспоминаниям, при наркозе врачи не смогли ввести Королеву в рот дыхательную трубку, поскольку его челюсти не раскрывались широко. «У меня нет никаких сомнений, что во время допросов в 1938 году Королеву сломали челюсти», — рассказывал хирург. В итоге пришлось срочно делать трахеотомию, но операция все равно прошла неудачно — сердце великого русского конструктора и пионера космической техники перестало биться спустя 30 минут после ее окончания.
Сергей Королев с женой Ниной и Юрием Гагариным (справа) на отдыхе, 1961 год
Королев жил космосом и мечтал однажды отправить людей на Марс, и благодаря своему непререкаемому авторитету у него были все шансы склонить советское руководство хотя бы начать такой проект. По другому могла сложиться и отечественная пилотируемая лунная программа, отмененная в 1974-ом году после нескольких провалов на испытаниях сверхтяжелой ракеты Н-1.
«Я верю в роль личности в истории, и, если бы не уход Королева в 1966-ом году, мы бы были на Луне. Я считаю эту причину главной [для неудач программы], ведь никто не мог с ним сравниться ни по таланту, ни по организационным способностям, ни по авторитету», — рассказал в интервью «Газете.Ru» академик Михаил Маров, сподвижник Королева и один из руководителей советской программы по изучению Венеры.
При жизни Главный конструктор был неизвестен широкой публике. Лишь после смерти в газетах впервые появился его портрет, сопровождаемый некрологом. В 1972-ом году по мотивам биографии Королева вышел фильм о пионерах космонавтики «Укрощение огня». Однако в кино главный конструктор носит фамилию Башкирцев и всю свою жизнь провел за любимой работой, ни разу не побывав в ГУЛАГе или на пыточном допросе в НКВД.
По сообщению сайта Газета.ru