Стоковые изображения от Depositphotos
Оригинал материала опубликован в «Новой газете». Автор: Вячеслав Половинко
Чуть больше месяца назад в Казахстане произошли события, которые одни называют Январской трагедией, а другие — Кровавым январем. Самые массовые протесты за всю историю страны, после которых начались беспорядки с применением летального оружия, продолжались неделю — и за это время полностью изменили республику. Или нет? Давайте же разберемся.
Всю острую фазу протестов первый президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, который до этого был воплощенным божеством на земле республики, ловил тишину. Кто-то говорил, что он болен, некоторые вообще считали Назарбаева умершим, а СМИ писали, что лидера нации увезли то ли в Кыргызстан, то ли в Эмираты. И только 19 января Елбасы обратился к народу в эфире местного телеканала. Назарбаев заявил, что он простой «пенсионер» с 2019 года, и, мол, не трогайте меня, поддерживайте президента Касым-Жомарта Токаева.
После этой речи все выказали уверенность, что теперь-то эпоха Назарбаева закончилась окончательно. Говорили о серьезном конфликте между Елбасы и Токаевым и о сдаче Назарбаевым всех позиций: с руководящих должностей, политических и силовых постов послетали его родственники, а ему самому существенно урезали полномочия и фактически исключили из цепочки принятия решений. Взамен первому президенту оставили его многочисленные богатства, имя и статус. И правда: развенчания культа личности не произошло. Токаев сначала на съезде правящей партии, а затем в официальном интервью заявил: «Мы будем помнить о Нурсултане Абишевиче только хорошее».
Официальная версия того, что произошло в стране со 2 по 9 января, звучит так: после мирного протеста, который начался на западе страны из-за повышенных цен на сжиженный газ, а затем перекинулся на большинство городов страны, в Алматы и другие крупные областные центры пришли «бандиты» и «террористы». Сначала говорилось о том, что их было 20 тысяч, но у этого утверждения сложная судьба. Президент Токаев, который первый об этом заявил, потом потер свой твит, а затем в интервью снова вернулся к этому вопросу.
Откуда бы в итоге ни прилетели «бандиты», страна до сих пор не знает имен подозреваемых. Часть тел нападавших, по утверждению властей, была похищена из моргов, и, хотя под Алматы потом нашли какие-то захоронения «бандитов», никто так и не говорит, даже откуда конкретно приехали эти люди — какие уж тут сведения об их именах!
Единственный иностранец, о задержании которого было известно доподлинно, — это джазовый музыкант из Кыргызстана Викрам Рузахунов, которого избили силовики.
А потом стало известно, что он вообще ни при чем. После возмущенного окрика и ноты протеста из Бишкека Рузахунова пришлось отпускать.
Другим повезло меньше, они родились в Казахстане. Во время январских событий было задержано почти 10 тысяч человек. Часть из них позже отпустили, зато тех, кого силовики подозревали хоть в чем-то, ждали настоящие пытки. Некоторых людей забирали прямо из больниц в тяжелом состоянии и отправляли в СИЗО. Причем пыткам подвергались даже те, кто точно не участвовал в вооруженных беспорядках. К примеру, задержанного по делу о сносе памятника Назарбаеву в Талдыкоргане жителю Алматинской области Азамата Батырбаева пытали утюгом. И это не единичный случай: пытки по лекалам белорусского изолятора на Окрестина и даже круче стали в этом году в Казахстане общим местом.
Официальное количество погибших во время Кровавого января — 227 человек. И это единственные данные, которые готовы признать казахстанские силовики. Как и в случае с подозреваемыми в нападении на города, власти не сообщают практически ничего о том, кто и при каких обстоятельствах погиб. За них эту работу выполняют немногие оставшиеся в Казахстане свободные СМИ, которые публикуют свои списки и истории погибших.
Хотя власти и говорят о том, что проводят расследование о гибели гражданских лиц, их позиция в целом незыблема: среди погибших большинство — люди, участвовавшие в беспорядках, а все мирные жители были убиты как раз «бандитами». Очень удобная позиция — особенно в условиях, когда сами пострадавшие и родные погибших вынуждены доказывать, что они ни в чем не виноваты.
Одним из «завоеваний» Января считается замена правительства страны и уход в отставку нескольких важных политических тяжеловесов: зампреда партии «Нур Отан» Бауыржана Байбека, спикера нижней палаты парламента Нурлана Нигматуллина, акима Алматы Бакытжана Сагинтаева, старшей дочери первого президента Дариги Назарбаевой (хотя она как раз сохраняет мандат). Проблема лишь в том, что после замены правительства места в креслах министров заняли другие выходцы из команды Нурсултана Назарбаева, а некоторые министры, —например, глава МВД Ерлан Тургумбаев, к которому больше всего вопросов, — и вовсе остались на своих местах. Те изменения, которые в итоге все же произошли, тоже устроили не всех. К примеру, назначение на должность министра информации одного из конструкторов казахстанской пропаганды Аскара Умарова привело к недовольству со стороны демиурга пропаганды российской Владимира Соловьева
С новыми назначениями тоже не все в порядке. К примеру, на должность акима Алматы (в Казахстане их не выбирают) Токаев поставил Ерболата Досаева. Досаев сначала был министром здравоохранения — и при нем в Шымкенте около ста человек, 84 из которых — дети, были заражены ВИЧ-инфекцией (по одной из версии, при переливании донорской крови). А после Досаев стал главой Министерства национальной экономики — и при нем Казахстан хотел отдать землю в аренду иностранцам. Это привело к предыдущим массовым протестам в стране.
Да и на более мелком уровне ситуация кардинально не поменялась, просто депутаты и прочие чиновники теперь хвалят не елбасы, а Токаева. Депутат Мади Ахметов, известный своим предложением установить памятник Назарбаеву в Алматы, теперь спокойно голосует за ограничение его полномочий. А новым исполнительным секретарем партии «Нур Отан» стал Асхат Оралов. Посмотрите, как он восторженно отзывался о предыдущей власти. Кадровая политика в республике просто класс, не правда ли?
Самым обсуждаемым решением президента Токаева, помимо приказа стрелять на поражение, стала просьба к ОДКБ ввести миротворческий контингент. Многие восприняли это как приглашение России войти в регион и остаться там «на подольше». И вначале это так и выглядело, поскольку количество российских военных в составе миссии ОДКБ было существенно больше, чем войск всех остальных государств вместе взятых. Однако уже в середине января вся миссия ОДКБ была завершена, а военные вернулись в места своей постоянной дислокации. Казалось бы, история на этом завершена, да и сам президент Токаев говорит, что дальше, мол, мы сами. Все действительно так?
На самом деле, так совпало, что сразу после январских событий президент Токаев едет в Москву подписывать новые договоры в рамках «союзнических отношений» и «союзного государства» (раньше эти формулировки в отношении Казахстана и Россией не применялись). Кроме того, по-прежнему не решен вопрос по поводу строительства АЭС в республике — на этот подряд претендует как раз Москва, а электронное правительство Казахстана хотят отдать в разработку специалистам Сбера. Люди в стране этим не очень довольны и прошлой осенью по этому поводу даже протестовали.
Правда, есть ощущение, что к таким протестам прислушиваться теперь не будут — и вообще постараются их в стране больше не допустить.
Ведущий: Вячеслав Половинко
Продюсер: Глеб Беличенко, Маша Улазовская
Съемка: Влад Докшин
Монтаж: Александр Лавренов
Обложка: Алексей Душутин
По сообщению сайта Новости Кыргызстана