Стоковые изображения от Depositphotos
Айсултан Сеитов – один из самых многообещающих режиссеров страны, прославившийся сотрудничеством с группой «Moldanazar», рэпером Jah Khalib и всемирно известными звездами Kanye West и Offset. Сеитов снимал клипы для Ивана Дорна, Елены Темниковой, L’One, Joji и «21 Savage». Его номинировали на премию «MTV Video Music Awards». Потому особенно контрастно, что он снял фильм о времени голодомора. В его картине, помимо Еркебулана Дайырова, заняты Ондасын Бесикбасов, Султан Нурмуха, Исбек Абильмажинов, Толганай Талгат, Сергей Уфимцев, Александр Паль, Варвара Шмыкова. Картина хронометражом в 113 минут обозначена как этно-хоррор – сочетание жанров особенно любопытное.
Чего ждать от фильма...
Итак, 30-е годы прошлого столетия. В казахской степи бушует голод, уносящий жизни живущих в аулах людей, на которых свалились последствия коллективизации. Молодой мужчина по имени Исатай работает здесь могильщиком. На своей телеге он забирает тела и отвозит их на место массового захоронения — огромную дыру в земле. Однажды он бросает вниз тело мальчика, замечая женщину Айман. В центре аула – отстроенный домик, тут – советская администрация: аульный начальник обсуждает с подчиненными скудеющие запасы зерна. Старик Магай, который ведет списки погибших, предлагает отправиться за продовольствием в ближайший город Сарканд. Исатай знает дорогу, но отказывается: путь опасен. Магай же неверно переводит ответы Исатая начальнику администрации, выдавая отказ за согласие. Исатай боится не только разбойников, рыщущих по степи. В своей юрте он держит родовой сундук, где прячет младшего брата Алима, которого и заберет в путешествие. Мужчину убеждают оставить мальчика в детском доме, где есть еда и кров. Когда на Исатая и его спутников нападает вооруженный отряд, героям помогает странный старик Тепе. Так начинается долгая дорога в Сарканд. Придут ли они туда?
Лента Айсултана Сеитова снята в формате 4х3 – и формат этот не широкоэкранный: с помощью такого тесного кадра, неуютных ракурсов и преимущественно оттенков серого режиссер погружает зрителя в некомфортную атмосферу. Степь здесь холодная, и глядя на нее, хочется провести параллель с нынешними карагандинскими морозами, никак не отпускающими область этой зимой. Даже солнце в ленте угрожающее – особенно в тандеме со звуками басов, дополняющих момент восхода.
Самое начало картины «Қаш» – в чем-то даже резкое: камера медленно спускается в могилу, куда Исатай сбрасывает новые трупы умерших от голода. Снова некомфортные ракурсы – будто зритель тоже находится тут, рядом с посыпанными хлоркой телами, над которыми застыла и героиня Айман – хищно-голодная женщина, словно прототип ведьмы. Она еще прочтет свое проклятие в ходе сюжета. И, надо сказать, странно слышать, как в это время некоторые зрители в зале смакуют чипсы и еду – особенно после реплики одного из героев «Мы скоро жрать друг друга начнем». В итоге одна из зрительниц не выдерживает и делает подросткам замечание: «Прекращайте есть». Ребята честно терпят до финала и последующей беседы с режиссером.
С братишкой Алимом Исатай другой – трогательный, светлый, заботливый. Но юрта – изначально домашний очаг, оплот безопасности и единения – здесь как и степь, опасная. Когда Айман начинает рыскать внутри в поисках провизии и еды, становится не по себе настолько, что невольно вжимаешься в кресло. Еще более неприветливой юрта станет ближе к финалу фильма: зияющий черный прямоугольник, в котором героя ждет непонятно что, а снаружи она усеяна фуфайками погибших от голода жителей аула...
«Қаш» — лента по темпоритму неспешная, но время просмотра пролетает незаметно. После показа в голове то и дело вертятся вопросы: одни – уточняющие (но их зрители смогли задать после сеанса лично режиссеру), другие – загадки, оставленные сюжетом. Логические ли это дыры или необходимые «пасхалки» – зрители решат сами, но для меня главным вопросом стало то, реален ли старик Тепе, никогда не устающий от бесконечных дней пути и подозрительно живучий. Порой он становится совестью Исатая — «Думаешь, в городе безопаснее и голода нет?», порой приходит в его сны, отражая страхи могильщика потерять братишку или испугаться бессилия. Так или иначе, путешествие в Сарканд для героев становится дорогой страшной, темной, холодной и сводящей с ума – остается только угадать, где тут реальность, а где иллюзия. Финал у фильма открытый, очень жирно намекающий на то, что, в частности, бюрократию не победить – как сейчас, так и почти сотню лет назад, когда иллюзия спасения сменяется безнадежной реальностью. Едким сарказмом в эти моменты становятся плакаты с надписью «Все во благо человека, все по имя человека» в кадре позади персонажей.
Надо сказать, что в роли одного из разбойников, встречающихся на пути Исатая и Алима, снялся комик Нурлан Сабуров – но разглядеть его непросто: слишком хорошо загримирован. Еще одним из разбойников стал известный киноактер Асан Мажит. Что касается собственно темы голодомора – режиссер о ней заявляет, но ключевой момент картины – конечно, бегство, и дело не только в переводе названия. Речь о бегстве от реальности и чувстве ответственности, от которых многие бегут и сейчас, в наше время. Поэтому не зря и слоганом картины стала фраза «Кто твой враг?».
К слову, одним из карагандинских зрителей, оказавшихся в одиночестве на показе фильма «Қаш» в кинозале, оказался идейный вдохновитель городского киноклуба «eTv» Владимир Зуев. Фильм этот значимый, и такие картины карагандинец не пропускает. Айсултан Сеитов давно анонсировал свою ленту, готовился много лет и подходил серьезно, поэтому, признался Владимир, у него как у зрителя были завышенные ожидания.
— Думал, фильм будет самобытным, но, думаю, он оказался очень голливудским – как обычный качественный малобюджетный этно-хоррор вроде «Солнцестояния» Ари Астера. В какие-то моменты я отчетливо увидел в фильме и «Властелина колец» и «Апокалипсис» Мела Гибсона, и даже «Убить Билла, — делится Владимир Зуев. — Но особенно обидно, что в кинотеатре я сидел абсолютно один! Айсултан выпустил фильм после всех фестивалей, на «Оскар» он тоже не претендует, так как туда отправили кинокартину Эмира Байгазина. То есть, режиссер будто специально показывает, что снял фильм не для американцев, ни для европейцев, не для фестивалей – а для внутреннего рынка. А в зале – никого!
...И не только
В одном из интервью Айсултан делился, что ему всегда хотелось снять полноценное кино, но сначала юношу занесло в клипмейкинг. Он переехал в Штаты, продолжил заниматься клипами, но понял, что пора вернуться. В США он познакомился со сценаристом Аблаем Нурманбетовым – ребята начали писать короткие метры, но вскоре случился COVID-19. Размышлять о полном метре Айсултану было нелегко: в тот момент не было понимания о драматургии или постановке сцен, а все знания, которыми он обладал, были получены на первом курсе киношколы. Так или иначе, снимать ему очень хотелось. Режиссер хотел рассказать историю о заблудившихся в степи людях. Можно ли снять фильм о лабиринте, в роли которого – степь? Айсултан решил, что можно.
А потом его близкий друг поделился историей из детства дедушки. Во время голодомора старший брат деда сбежал из аула вместе с мальчиком и нес его через степь 3 дня, чтобы отдать в детский дом. Впоследствии не только это стало основой фильма, но история выстроила его фундамент. А поскольку режиссер мечтал поработать с Еркебуланом Дайыровым, образ главного персонажа был написан под него.
Так или иначе, в ответ на вопрос карагандинской молодежи на показе о том, стоит ли снимать клипы, а уже потом уходить в кинорежиссуру, Айсултан решительно ответил: если хочется снимать кино – лучше с него и начинать. Посоветовал изучать и развивать в себе навыки сценарного мастерства – это будет лучшим сочетанием, когда режиссер еще и сам выступает сценаристом. В то же время, отметил Айсултан, на его взгляд рецепта хорошей режиссуры нет.
На показ в кинотеатр «Sary Arka» прибыли не только карагандинские зрители: некоторые приехали и из Астаны, и из Темиртау. Публика старшего поколения делилась скорее эмоциями: вспоминала истории родственников, переживших время голодомора – режиссера это очень тронуло, а более юные зрители интересовались творческим путем самого Айсултана и задавали вопросы о ленте. Более молодые зрители заметили в некоторых сюжетных поворотах родственные связи даже с «Бойцовским клубом» Дэвида Финчера или «Двойником» Ричарда Айоади – это скорее к вопросу о реальности Тепе, борьбы Исатая с самим собой и внутреннего диалога о тьме и свете.
Сошлась публика и еще в одном моменте: массовый зритель, возможно – и к сожалению – не поймет этот фильм в должной мере. Потому что лидерами в прокате все еще остаются комедии, причем комедии не самые интеллектуальные.
В материале использованы фото автора,
а также кадры из фильма
По сообщению сайта EKaraganda.kz